Главный исполнительный директор золотодобывающей компании Виталий Несис рассказал об инвестпривлекательности ГМК Казахстана и планах группы

К 2025 году в геологоразведку твердых полезных ископаемых Казахстана планируется привлечь около 100 млрд тенге частных инвестиций. Как считает главный исполнительный директор золотодобывающей компании Polymetal Виталий Несис, на рынке еще остались проблемы, которые стоит решить. Одна из них – частично реализуется принцип «первый пришел — первый получил», обозначенный в Кодексе «О недрах и недропользовании». В беседе с корреспондентом центра деловой информации Kapital.kz он рассказал, как можно усилить приток средств в ГМК, насколько эффективны ВИЭ при добыче золота и через сколько лет планируется окупить вложения в проект Кызыл.

— В 2020 году из-за пандемии многие горнодобывающие предприятия во всем мире снизили результаты. Как этот период прошла ваша компания?

— Несмотря на достаточно сложную эпидемиологическую ситуацию, мы прошли две первые волны коронавируса без срывов производства. По сравнению с 2019 годом удалось даже увеличить объемы добычи золота. Пандемия в целом не повлияла негативно на наши финансовые результаты, и в 2020 году наша выручка увеличилась на 28%. Мы вынуждены были лишь немного сократить план геологоразведочных работ в нескольких регионах.

— Получается, вы не корректировали свои планы?

— Ни среднесрочные, ни долгосрочные стратегические проекты не приостанавливали и не пересматривали. Все наши крупные стройки идут по плану.

— Какова сейчас структура поставок вашей продукции?

— Около 25% добываемого золота вывозим в Китай, 20% — приобретает Нацбанк Казахстана, 55% — Великобритания. Что касается серебра, около 70% добытого объема направляем в Казахстан на «Казцинк», прочие 30% почти равномерно распределяются среди стран Западной Европы, ОАЭ.

— Предположу, что из-за коронакризиса у вас были сложности с поставками золота, особенно в Китай?

— Трудности с экспортом продукции в Китай мы испытали только в начале пандемии, когда была зафиксирована вспышка COVID-19. Там были введены жесткие карантинные ограничения, например, увеличены сроки досмотра сырья. Но эта ситуация продлилась всего 1-1,5 месяцев до середины марта и достаточно быстро нормализовалась. Сейчас никаких сложностей с экспортом у нас нет.

— В 2014 году Polymetal приобрел золоторудный проект Кызыл в Казахстане. Его вы купили за 618,5 млн долларов. Оправдались ли ожидания от проекта на текущий момент?

— Полностью оправдались. Мы запустили Кызыл в срок в 2018 году, и на планируемые показатели он вышел достаточно быстро, еще в 2019 году. В настоящее время запасы золота на Кызыле составляют около 300 тонн, при этом мы продолжаем геологоразведку. Кызыл для нас флагманский проект, который генерирует наибольшие объемы золота, поэтому продолжаем активно в него инвестировать.

— По вашим оценкам, когда окупятся вложения в этот проект?

— Все будет зависеть от цен на золото. Сейчас конъюнктура на рынке драгметаллов благоприятная, и если она не ухудшится, котировки останутся на том же уровне, наши инвестиции окупятся уже через два года.

— Ваша компания один из глобальных лидеров в вопросах ESG. Используете ли вы возобновляемые источники энергии (ВИЭ) при добыче золота, серебра?

— Два года назад мы ввели в эксплуатацию свою первую солнечную электростанцию на Дальнем Востоке России мощностью 1 МВт. В этом году там же будет запущена еще одна мощностью уже 3 МВт. Сейчас проектируем сразу несколько таких станций совокупно на более 10 МВт, а в течение пяти лет намерены довести мощность всех наших СЭС до 50 МВт. Кстати, планируем СЭС и в Казахстане, уже ведем переговоры с профильными организациями, начали проектные работы.

— По вашим оценкам, сколько можете сэкономить за счет внедрения ВИЭ?

— В будущем ожидаем рост тарифов на традиционную электроэнергию. Кроме того, не исключено, что в России и Казахстане в ближайшее время будет введен углеродный налог. Поэтому, внедряя ВИЭ, действуем на упреждение.

Если упрощенно, каждый МВт, полученный с помощью ВИЭ, позволит нам экономить около 1 млн долларов в год. То есть если доведем через пять лет мощность ВИЭ до 50 МВт, снизим расходы на 50 млн долларов.

— Ведутся ли какие-то дискуссии по введению углеродного налога в Казахстане? Как его планируется взимать?

— Насколько мне известно, пока они не начались. Но это вопрос времени, потому что в России уже создана рабочая группа по этому направлению. В РФ данный налог будет зависеть от объема выбросов парниковых газов. Рискну предположить, что подобный налог в Казахстане могут ввести уже в 2024 году.

— В 2019 году акции Polymetal на 10 млн долларов были включены в листинг AIX. Почему вы приняли решение выйти на эту площадку?

— Разместившись на AIX, мы надеялись, что китайские розничные инвесторы проявят интерес к нашим акциям. Предполагали, что брокерские компании, коммерческие банки КНР станут публиковать аналитические отчеты по акциям Polymetal. Но пришла пандемия, и Китай фактически закрылся от всего мира. Поэтому, к сожалению, пока наши планы по увеличению ликвидности на AIX, привлечению через эту площадку новых инвесторов не реализованы. Однако, надеюсь, через какое-то время этот негативный эффект коронавируса будет постепенно нивелирован.

— В декабре 2017 года в Казахстане был принят Кодекс «О недрах и недропользовании». Как вы оцениваете этот документ спустя три года?

— Один из главных его плюсов в том, что кодекс основан на презумпции компетентности и добросовестности недропользователей. Государство стало относиться к нам как к равноправным и ответственным контрагентам, а это очень важно. Именно после принятия кодекса мы существенно нарастили объем инвестиций в геологоразведку в Казахстане, получили много новых участков под разведочные работы и продолжаем их получать.

В то же время принцип «первый пришел — первый получил», который вошел в новый кодекс и предусматривает очередность рассмотрения заявок на геологоразведочные участки, работает лишь частично — пока не на всей территории Казахстана. Поэтому возникают дополнительные бюрократические барьеры при получении геологоразведочных участков. Срок рассмотрения заявки может достигать полугода. Надеюсь, скоро эта проблема будет решена через включение всей территории Казахстана в Программу управления госфондом недр. Это послужит дополнительным стимулом для участников рынка ГМК, приведет к наращиванию инвестиций в геологоразведку страны.

Еще одна проблема, которую стоит решить, это полный переход на международные стандарты подсчета запасов. В Казахстане госорганы, прежде всего фискальные, до сих пор работают по советской системе. А она подразумевает, что конечная ответственность за оценку запасов лежит на государстве, а не на недропользователе. В современных реалиях это уже малоэффективно.

— Правительство РК выступило с инициативой проводить геологоразведку ранних стадий за счет государства. Насколько эта мера повысит инвестпривлекательность страны?

— Финансирование геологоразведочных работ ранних стадий, так называемой съемки, за счет государства – несомненно, правильная идея, которая привлечет новых инвесторов в Казахстан. Главное, не распространять влияние государства на стадии поисков и оценки, где должен действовать уже частный капитал.

— Какие тренды сейчас наблюдаются в добыче золота в Казахстане?

— За первый квартал 2021 года Казахстан нарастил объем производства золота примерно на 10% — неплохой результат. Во многом на эту динамику повлиял именно введенный три года назад новый кодекс «О недрах и недропользовании», который повысил привлекательность золотодобычи. Сейчас в Казахстане почти каждый квартал появляются новые золотодобывающие проекты. Поэтому, думаю, темпы добычи драгметалла будут только расти.

— В одном из интервью вы сказали, что точкой роста для геологоразведки может быть открытие новых месторождений с использованием площадных методов геологоразведки, прежде всего аэрогеофизики. Вы уже применяете ее?

— Мы используем эту технологию в России: на Урале и Дальнем Востоке. И она эффективна: аппарат зондового типа, который крепится к вертолету или самолету, может охватывать сотни и даже тысячи квадратных километров. Если все пойдет по плану, уже в этом году планируем применить эту систему и в Казахстане.

— Какие еще у вас есть инновационные технологии?

— Если говорить о технологиях, которые планируем внедрить уже в этом году, это использование машинного обучения для управления горной техникой. Для анализа больших данных и определения закономерностей в них используем искусственный интеллект (ИИ). Можно сказать, что ИИ принимает решение, где лучше проводить какие-либо работы на карьере. Мы уже тестируем эту систему и ожидаем, что она позволит снизить себестоимость добычи. Например, за счет внедрения такой системы на Кызыле сможем экономить до 10 млн долларов в год. Это достаточно большие деньги.

— В какую сумму обошлась эта технология?

-Мы самостоятельно развивали ее с нуля, инвестировав около 5 млн долларов. Для внедрения ИИ уже оснастили технику на Кызыле датчиками, построили и запустили сеть беспроводной связи, сформировали программные продукты. Пока смотрим, какие рекомендации дает ИИ, сравниваем их с решениями человека. И если после 2-3 месяцев тестовой эксплуатации ИИ увидим эффект от этой технологии, перейдем к тестированию искусственного интеллекта в «кресле пилота» горной техники.

— Есть ли у вас планы по приобретению новых месторождений в Казахстане?

— В Казахстане, как и в России, делаем ставку на геологоразведку, и пока не планируем приобретать новые месторождения. В прошлом году получили 7 лицензионных участков в РК, в этом году работаем над тем, чтобы взять еще 5 участков. Объем инвестиций в геологоразведку Казахстана в этом году превысит 12 млн долларов, но нам хочется увеличить его в два раза — мы верим в геологоразведочный потенциал Казахстана.

Автор: Анна Видянова

Фото: пресс-служба компании