Eurasian Resources Group (ERG) выполняет важную роль в цепочках поставок материалов для глобального энергетического перехода. Работающая в 15 странах мира компания из Казахстана поставляет основное сырье для этой трансформации — кобальт, алюминий, медь, — и спрос на него постоянно растет: в ближайшие 10 лет только для производства аккумуляторных батарей, в том числе для электромобилей, этих полезных ископаемых понадобится в 50 раз больше.

О том, как увеличить производство и одновременно уменьшить углеродный след, как заработать на переработке производственных отходов, о недопущении детского труда в Демократической Республике Конго и о том, зачем нужен Всемирный альянс для сектора аккумуляторных батарей, с Александром Машкевичем — основателем, совладельцем и председателем совета директоров горно-металлургической корпорации ERG.

— Вы заявляете, что ваш общий объем инвестиций в ESG — около $2 млрд. Из чего складывается эта цифра и куда вы их инвестируете?

— Общий объем уже осуществленных вложений в проекты ESG, включая строительство современных производств, действительно около $2 млрд. И это только цифра по Казахстану. Мы продолжаем вкладывать в социальные и экологические проекты, потому что планка все время повышается, а наша цель — соответствовать самым высоким мировым стандартам.

В 2018 году ERG разработала долгосрочную экологическую стратегию, которая тесно интегрирована с производственной. А в апреле 2021 года был создан Комитет по вопросам экологии, социального развития и корпоративного управления. Он отвечает за внедрение и углубленный анализ ESG-проектов, определяет цели и готовит отчетность, а также управляет инвестициями в инновационные проекты.

Три наши приоритетные задачи сегодня — снизить выбросы твердых веществ к 2031 году в 2 раза, водопотребление — на треть, предотвратить порядка 2 млн тонн выбросов СО2 за счет использования возобновляемых источников энергии. Инвестиции в эти проекты составят порядка $1,6 млрд.

ERG присоединилась к глобальной инициативе Terra Carta (по аналогии с Magna Carta — Великой хартией вольностей), которую в начале 2021 года запустил принц Уэльский. Компании, подписавшие Хартию Земли, берут на себя почти 100 добровольных обязательств, чтобы к 2030 году стать более устойчивыми, — они включают в себя меры по защите климата, сохранению биоразнообразия, снижению уровня выбросов парниковых газов.

Кроме того, мы вкладываем средства в социальное развитие регионов, где работают наши производства. На социальную инфраструктуру в регионах присутствия в Казахстане, предприятия, входящие в состав ERG, в общей сложности за 27 лет потратили около $1 млрд.

— Как эти усилия оценивают эксперты и рынок?

— Примеров в этой связи много. Так, для нас большая гордость, что «дочка» ERG — ТНК «Казхром» — в числе шести первых компаний со всего мира удостоена статуса Ответственного производителя хрома от Международной отраслевой ассоциации по результатам оценки, проведенной независимым агентством Ecovadis. Офисы «Евроазиатской энергетической корпорации» и «Алюминий Казахстана» сертифицированы Министерством экологии, геологии и природных ресурсов Казахстана как «зеленые» — а ключевые параметры здесь энергоэффективность зданий, рациональное потребление всех ресурсов и создание комфортной среды для сотрудников.

Независимое агентство Ecovadis, специализирующееся на оценке КСО, недавно наградило «Казхром», предприятие ERG, Серебряной медалью. «Казхром» набрал 60 баллов и вошел в 12% лучших компаний мировой черной металлургии. Международная ассоциация производителей хрома (ICDA) при этом присвоила «Казхрому» статус Ответственного производителя. Это стало подтверждением того, что «Казхром» не только соответствует стандартным требованиям к поставщикам хрома, но и превосходит их.

— Пандемия скорректировала эти планы?

— Нет. Инвестиции в мероприятия, предусмотренные экологической стратегией, не останавливаются. Сейчас мы активно реализуем программу внедрения наилучших доступных технологий до 2030 года с учетом опыта Европы и России. Например, на Актюбинском заводе ферросплавов идет установка немецких систем пылеулавливания. Новые фильтры могут задерживать на 40 % большие объемы пыли. Бюджет экологической реновации — более $1,7 млн.

Производится реконструкция фильтров на печах цеха спекания Павлодарского алюминиевого завода, которая позволит существенно снизить выбросы загрязняющих веществ в атмосферу. Проект ориентируется на европейские стандарты, его «под ключ» реализует ведущая мировая компания Thyssenkrupp.

— Вы научились не просто перерабатывать производственные отходы, но еще и зарабатывать на них. Даже планируете стать крупнейшим в СНГ оператором переработки промышленных отходов. На какие объемы вы сейчас вышли?

— Мы пересмотрели систему обращения с отходами в соответствии с принципами циркулярной экономики. Оказалось, что их можно превращать в ликвидные продукты с высокой добавленной стоимостью. В 2019 году мы выделили это бизнес-направление в отдельное, создав компанию ERG Recycling.

Первой ласточкой стала переработка шлакоотвала Актюбинского завода ферросплавов. Из отходов производства было создано около 20 видов продуктов, преимущественно инертных стройматериалов: песок и щебень разных фракций, стеновые и фундаментные блоки и многое другое. Инновационные продукты продаются на российском рынке и экспортируются в Китай, Южную Корею и Японию.

В 2020 году ERG Recycling переработала более 500 тыс. тонн отходов, выручив на реализации около $9 млн. Это заставило нас задуматься о создании крупнейшего в СНГ оператора переработки промышленных отходов.

Тем более что современные технологии позволяют доизвлечь сырье для основного производства из накопленных еще в советское время отходов. В рамках проекта под рабочим названием «Шламы-2» в 2022 году планируется запуск обогатительной фабрики на Донском ГОКе. На ней будут перерабатывать отходы очень мелкого или, как говорят металлурги, «тонкого» класса, которые складировались на ДГОКе с 1973 года и которые содержат от 18 до 34 % ценного оксида хрома. Была разработана уникальная технология флотации, закуплено оборудование ведущих мировых производителей — суммарные инвестиции $333 млн. В итоге мы рассчитываем перерабатывать около двух миллионов тонн отходов в год, с выработкой до 500 тыс. тонн товарного продукта.

Уникальные проекты по переработке мы реализуем и в других странах. Мы пересмотрели систему обращения с отходами в соответствии с принципами циркулярной экономики.

Аналогичный подход к управлению ресурсами принят на руднике Педра-де-Ферро в Бразилии, который является частью комплексного проекта ERG BAMIN по производству высококачественной железной руды и строительству глубоководного порта и участка железнодорожной магистрали FIOL. Здесь мы изменили тип дамбы — с намывного на насыпной, чтобы предотвратить потенциальные риски, связанные с прорывом. Как случилось с дамбой компании Vale в 2019 году.

— Вы инициировали создание Всемирного альянса для сектора аккумуляторных батарей. Вы всерьез считаете, что для решения узкоотраслевых задач обязательно нужно создавать международную организацию?

— Если придерживаться сценария перехода к Net Zero к 2050 году, то спрос на элементы питания в ближайшее десятилетие увеличится почти в 20 раз. Это вызов для всей индустрии, и то, что в Global Battery Alliance входят более 70 международных организаций, компаний-лидеров своих отраслей, правительств и НКО, говорит о многом. Для производства различных батарей, в том числе для электромобилей потребуется в 50 раз больше полезных ископаемых — лития, кобальта, алюминия — по сравнению с уровнем 2020 года. Увеличить производство в 50 раз и одновременно уменьшить углеродный след — задача не из простых.

В Альянсе мы разработали и приняли 10 принципов ответственного ведения бизнеса, которые предусматривают создание дополнительных преимуществ для сотрудников, клиентов, партнеров, акционеров и местных сообществ, а также улучшение состояния окружающей среды. Одна из самых обсуждаемых инициатив — разработка Паспорта батарей.

Это своего рода знак качества, подобный уже привычной нам сертификации электроприборов или ювелирных изделий. Он позволит покупателю смартфона или электромобиля увидеть весь жизненный цикл продукта — от рудника до магазина. Каждый сможет проверить происхождение материалов, химический состав аккумулятора, место производства, измерить воздействие конкретного устройства на окружающую среду и, наконец, проследить за его повторным использованием и утилизацией.

Данные будут храниться с использованием технологий блокчейн, и всю историю, например, кобальта, используемого в электромобиле Tesla, можно будет прочитать на блокчейн-платформе Re|Source. Она разрабатывается с 2019 года, а в мае 2021 года началось пилотирование. К проекту, помимо ERG, уже подключились CMOC, Glencore, China Molybdenum, Tesla, Umicore, проявили интерес «Норильский никель» и Johnson Matthey. Стратегическими консультантами выступают специалисты Инициативы по ответственной поставке минералов (RMI) и Институт кобальта (CI). Запуск законченного отраслевого решения ожидается в 2022 году.

— Сможет ли такая вещь, как Паспорт батарей, о котором вы говорите, стать рабочим инструментом в таких серьезных вещах, как, например, использование детского труда в горнодобывающей отрасли? Сейчас, по данным ЮНИСЕФ, на африканских рудниках работают около 40 тысяч детей.

— Когда-то в будущем — безусловно, так как история продукта станет для потребителей фактором принятия решения о покупке. В этом случае Паспорт батарей поможет определить «чистый кобальт» — тот, что добыт при соблюдении экологических и социальных норм.

Но пока проблема стоит очень остро, особенно в Демократической Республике Конго (ДРК), одной из беднейших стран мира, где сосредоточено более половины мировых запасов этого металла. Ситуация усугубляется тем, что около 20 % добычи ведется кустарным способом. В Конго мы построили предприятие Metalkol RTR, которое в настоящее время является вторым по величине производителем кобальта в мире и также крупным производителем меди, и мы не только сами не приемлем использование детского труда, но также боремся с этим архаическим явлением в горнодобывающей отрасли страны. Можно сказать, что добились определенного прогресса, но еще многое предстоит сделать.

В 2017 году компания заключила партнерство с международной НКО «Сестры Доброго Пастыря», что позволило трем с половиной тысячам детей оставить тяжелый и опасный труд в шахтах и пойти в школу. ERG финансирует Центры защиты детей в нескольких городах, выделяет средства на профессиональное обучение подростков и доплаты учителям.

ООН объявила 2021-й Международным годом искоренения детского труда, и мы поддержали эту инициативу своими проектами. Также стали одним из первых спонсоров нового Фонда, управляемого ЮНИСЕФ, по предотвращению эксплуатации детей. Задача этого Фонда на 2021–2023 гг. — собрать $21 млн для устранения причин детского труда в ДРК.

— Вы придерживаетесь концепции выращивания собственного кадрового резерва из числа молодежи на местах?

— В Казахстане, например, мы, как крупнейший работодатель региона, заинтересованы в формировании кадрового резерва со школьной скамьи. Мы хотим, чтобы у детей был доступ к цифровым ресурсам, у учителей — к лучшим педагогическим практикам, чтобы снизились темпы негативной трудовой миграции. В сентябре 2021-го стартовал проект ERG mektepke, который направлен на развитие среднего образования и популяризацию инженерно-технических специальностей. Он охватит более 280 образовательных учреждений, которым будет открыт доступ к нашей цифровой платформе с интерактивным контентом. Кроме того, ERG запустила грантовую программу для старшеклассников.

— Ваша компания подписала открытое письмо к руководителям стран ЕС с просьбой принять меры в сфере ESG-регулирования. Чем вызвано такое решение?

— В последнем отчете ООН по климату говорится, что нынешними темпами температурную планку в полтора градуса мир не удержит. Двадцатые — «поворотное десятилетие» с точки зрения борьбы с изменениями климата. Мы единственная горно-металлургическая компания среди подписантов. Всего под письмом 57 подписей, в том числе топ-менеджеров BMW, Deloitte, Deutsche Bank, KPMG, Siemens и других ведущих бизнес-игроков, общая стоимость активов которых более €8,5 трлн.

В этом открытом письме мы вместе с другими организациями призвали ЕС сформировать единый базовый набор стандартов в области устойчивого развития. Это должно повысить уровень доверия к по-настоящему ответственному бизнесу со стороны потребителей и инвесторов, а также эффективность управленческих решений.

Анна Орешкина