Три года прошло со времени принятия Кодекса РК «О недрах и недропользовании», призванного вдохнуть новую жизнь в геологическую отрасль. Оправдал ли данный законодательный документ ожидания геологов, горняков и металлургов, стал ли кодифицированным сводом норм, устанавливающим транспарентные и экономически обоснованные «правила игры» в области освоения недр? Об этом в интервью «Казправде» рассказала президент Ассоциации производственных геологоразведочных организаций (АПГО) РК Галина Баймаханова.

– Галина Александровна, какую роль сыграл кодекс в повышении эффективности геологоразведки и, в частности, в решении одной из главных своих задач – по восполнению минерально-сырьевой базы страны?

– На этот вопрос односложно не ответить. Конечно, кодекс задал новую траекторию движения, но ведь чтобы двигаться, надо иметь ресурсы – кадровые, финансовые, технологические… Сложные переходные периоды без особых проблем способны преодолевать стабильно действующие отрасли, а геологию сегодня к таковой не отнесешь.

Определенное внимание со стороны государства ей, конечно, уделяется, но этого явно недостаточно, чтобы сделать рывок в развитии, провести структурную и процедурную перестройку функционала и ее модернизацию в соответствии с требованиями времени, государственными задачами и реальными возможностями. Подвижки есть, но конкретные результаты в виде восполнения минерально-сырьевой базы будут видны лишь по итогам 5–10 лет от начала осуществления конкретных проектов.

Причем проекты должны быть рентабельными и эффективными, а проводимые геологоразведочные работы – высокопрофессиональными. И даже при таких условиях есть риск, оцениваемый экспертами как один перспективный объект на 100 или даже 1 000 изученных рядовых участков с признаками оруденения. Эти риски обусловлены как самой природой, так и недостаточной изученностью конкретных участков недр.

Научный геологический прогноз должен базироваться на современной геологической информации с последующим ее анализом, выделением отдельных перспективных блоков и участков для геологоразведки, объективно являющейся довольно дорогим занятием.

Стадия геологоразведки считается последней в процессе гео­логического изучения недр, и все недоработки и риски в основном выявляются именно здесь. Именно на эту стадию приходят и основные инвесторы, хотя по новым положениям кодекса они могут приходить и раньше – на коммерческое геологическое изу­чение отдельных территорий, вошедших в Программу управления государственным фондом недр (ПУГФН).

На каждом этапе геологичес­кого изучения недр есть свои плюсы и минусы, есть и риски, причем чем раньше инвестор начинает изучать определенный участок, тем больше вложения, выше риск. Вот почему первые стадии геологического изучения недр (региональные и поисковые работы комплексного характера, отбраковка неперспективных блоков, подготовка геологичес­ких карт общего назначения) берет на себя государство в лице уполномоченного органа. Прак­тическое же решение задачи по наращиванию минерально-сырьевой базы ложится на гео-логическую отрасль. Причем это как государственный, так и частный сектор, имеющий свои интересы и задачи и призванный в идеале работать как единый отраслевой организм. Чего, к сожалению, на сегодня нет. И пока не будет достигнута некая отраслевая «синхронность» в деятельности геологоразведки, говорить о реальной работе по опережающему восполнению минерально-сырьевых запасов, на мой взгляд, преждевременно.

– Итак, геологическое изучение недр – процесс длительный, связанный с высокими рисками и затратами, далеко не всегда завершающийся обнаружением перспективного рудного тела. Стимулирует ли действующая система налогообложения геологическую отрасль? Чем обоснована позиция представителей отрасли, ратующих за освобождение геологоразведки от налога на добавленную стоимость?

– До 2009 года все геологоразведочные работы освобождались от многих налогов, и в частности от НДС. Где она, эта добавленная стоимость возникает при изучении недр, ни один экономист не объяснит… Оно и понятно! Ведь конечным результатом достаточно больших инвестиций в недра, затраченных на бурение разведочных скважин, проходку горных выработок, лабораторные аналитические исследования и изыскания, отработку технологий извлечения полезного компонента из руды, является отчет. То есть документ, содержащий однозначный вывод: быть или не быть намечаемому горнорудному производству или нефтегазовому промыслу?

Именно работающий проект и начнет дальше давать эту добавленную стоимость при сбыте конечного продукта – руды, неф­ти или газа. А до той поры путь геолога еще достаточно долог и пролегает он через работу горно-металлургических или нефтегазовых комплексов, которые еще нужно построить. Следовательно, геологоразведка не является недропользованием, а представляет собой процесс инвестирования в будущее освоение недр как со стороны государства, так и частных компаний.

В целом, считаю, налогообложение в горно-металлургическом комплексе должно быть стабильным, что особенно актуально в период пандемии. Отрадно, что, обсуждая целесообразность повышения налоговой нагрузки в отрасли, Правительство приняло адекватное решение не повышать налоги, как поступают сейчас во многих развитых странах. Гораздо важнее зафиксировать на ближайшие три-пять лет стабильность налогового режима, и тогда отрасль начнет давать больше налогов от роста производства, чем от повышения налогов.

– К проблеме совершенствования отраслевого налогового администрирования примыкает тема госзакупок работ по геологическому изучению недр. Существующий механизм государственного закупа услуг геологических компаний вызывает немало критики. Какие улучшения, с Вашей точки зрения, необходимо внести в эту сферу?

– Извините, сразу уточню: речь идет о госзакупках на выполнение работ по госбюджетным проектам государственного гео­логического изучения недр (ГГИН), вошедшим в Госпрограмму развития геологоразведки на 2021–2025 годы.

И в прежнее время такого рода работы проводились в соответствии с законодательством о госзакупках. Анализ государственных закупок на работы по ГГИН показывает, что организаторами не уделяется должного внимания квалификационному отбору потенциальных поставщиков. Имеют место случаи допуска к выполнению этих работ компаний-однодневок, не обладающих соответствующим опытом, кад­рами и материально-техничес­кой базой.

Отсутствуют допустимые пороговые пределы демпинга и регламентированные механизмы определения квалификационных требований. А ведь квалификация исполнителя – ключевой фактор успешности выполнения наукоемких и высокотехнологических работ по изучению недр, а значит, и эффективности расходования бюджетных средств.

– Высокая наукоемкость геологоразведки нуждается в стабильном финансировании. Но достаточно ли бюджетных средств выделяется на геологические изучения недр? Имеются ли альтернативные источники финансирования?

– Альтернатива есть всегда. Геология как наука является саморегулируемой отраслью. Государство должно лишь правильно ставить перед ней задачи. Даже был продуман финансовый механизм устойчивого финансирования отрасли в виде 1% отчислений от доходов нед­ропользователей по каждому контракту на восполнение ресурсной базы. Однако эта норма при попустительстве госорганов стала работать на самих недропользователей, их интересы.

– Вернемся к структуре геологии с ее частными и государственными компаниями. Не кажется ли Вам, что при нынешнем раскладе АО «Национальная геологическая компания (НГК) «Казгеология» и частные разведочные компании находятся в неравных условиях, практически отсутствует конкуренция…

– Наша отраслевая ассоциация предлагает наделить «Казгеологию» статусом национального оператора, решающего в сфере геологоразведки сугубо государственные задачи. Кстати, пандемия показала, что без ведущей роли государства в решении насущных проблем страны не обойтись. Представьте, что все вопросы, связанные с карантином и лечением инфицированных граждан решали бы частные клиники и больницы, а государственных просто бы не было… Как бы мы прошли этот кризисный этап?

Вот и в геологии, как одной из базовых сфер деятельности, хотите вы этого или нет, но политику, стратегию и тактику должно задавать государство в лице своих уполномоченных органов. А частные компании могут участвовать в осуществлении поставленных государством задач по развитию минерально-сырьевого комплекса, реализуя в том числе и свои частные интересы при условии их соответствия предъявляемым требованиям.

Настало время пересмотреть функции АО «НГК «Казгеология». Позиция профессионального сообщества заключается в том, что национальный оператор должен заниматься исключительно организацией процесса геологического изучения недр в тесном контакте с государственными органами – с одной стороны, и производственными, научными организациями разных форм собственности – с другой. Основные задачи и функции нацкомпании должны быть четко сформулированы и предварительно обсуждены с профессиональным геологическим сообществом и закреплены соответствующим решением Правительства РК. Полностью должны быть исключены варианты ее участия в качестве потенциального исполнителя сервисных геологических услуг.

Целесообразным представляется создание при АО «НГК «Казгеология» научно-техничес­кого совета, рассматривающего как проекты по региональным и поисковым работам, так и все полученные по ним отчеты для определения перспективных объектов и их значимости с целью дальнейшего изучения через уже упоминавшуюся Программу по управлению государственным фондом недр (ПУГФН).

– Не так давно Правительство приняло концепцию Государственной программы геологической разведки на 2021–2025 годы. Какие ключевые задачи отрасли она, по Вашему мнению, поможет решить?

– Надеюсь, будут полностью реализованы 74-й и 75-й шаги Плана нации «100 конкретных шагов», а также задачи, поставленные в Послании Главы государства Касым-Жомарта Токаева народу Казахстана от 1 сентября 2020 года. Это должно обеспечить достижение целевых индикаторов по геологической изученности недр Казахстана, что обязательно отразится на выявлении перспективных участков для геологоразведки, приросте ресурсов и запасов вос­требованных полезных ископаемых, привлечении инвестиций и в целом будет способствовать дальнейшему экономическому развитию республики.

Юрий Владимиров